Из какой бы ты передряги не вылез, сколько бы дерьма ты не испытал на себе, всегда будешь вспоминать с приятной тоской об этих временах, когда выходило выбираться из таких, казалось бы, безвыходных ситуаций. Тогда я проклинала каждую секунду моего там пребывания. Каждое обстоятельства будто было настроено против меня, против меня единственной. А эти безумцы вокруг, ха-ха, они будто сговорились! Убивают друг друга, кровь, смех, слёзы. Всё будто наиграно. Особенно сейчас это кажется каким-то малобюджетным боевиком. Но это правда. Самозванец, Припять, институт - всё это взаправду.

Так что сейчас эта страница моего несуществующего дневника особенно ярка в моей памяти...

 - Анна Дмитриевна, успокойтесь. Я знаю, что вам пришлось пережить очень много... неприятных моментов. Вам повезло, что один из этих... сталкеров, ведь, да? Вам повезло, что один из них решил вам помочь. Я слышал, что они странные ребята. - Мужчина рассмеялся, накинул съехавшее одеяло на плечи Анны. - Но теперь всё позади. Вам повезло. Честное слово!.. Зная теперь, что Вы в безопасности, наша компания может быть свёрнута.

 - Я - последняя? - спросила она хриплым голосом, на что мужчина лишь утвердительно покачал головой. Да, она была последней. Её искали не очень долго, но на всякий случай несколько отрядов закрепилось на территории Института в ожидании, когда потеря сама выйдет навстречу. Так и вышло.

Они вдвоём вышли из самого Ада. Они шли медленно, поддерживая друг друга, чтобы не упасть от усталости. Несколько дней блужданий между аномалий. Они долгое время ничего не ели. И за всё время, что они были здесь рядом, вместе, ни одно слово солдаты не услышали от них. Даже когда они прощались. Анна ушла, а Безфамильный, как ни в чём не бывало, закурил и наблюдал за солдатами, которые уносили из Института последнее оборудование и документы. Пошёл снег, и в его крупных хлопьях сталкер Самозванец навсегда исчез, оставив после себя мокрый блокнот, купленный когда-то за 30 рублей в плохо освещённом подвале Сидоровича.

У меня теперь есть семья, Евгений. Она говорит с грустной улыбкой и обнимает своего мальчика. Как его зовут? Случайно не Евгений? Нет. Анна всегда умела отпускать прошлое. И это откровение навсегда закроет для неё старый милый сердцу образ Безфамильного, его парочки верных друзей, Дока и Слушателя, бара в Институте и многих лет одиночества, когда в её жизни были лишь коллеги. Теперь всё изменилось. И хоть от науки она так и не смогла отойти, в жизни её появилось намного больше тепла, настоящего домашнего тепла и любви самых близких, теперь самых близких людей в её жизни. Слышишь, Евгений? Если ты ещё там, ходишь между аномалий под кислотным дождём, и тебе наплевать на тонкую душевную организацию, ха... Забудь меня и прости. Впрочем, ты знал, что всё так и выйдет. Ты знал, и только этого и хотел. У меня всё хорошо. Всё позади, и я говорю тебе - прощай.