— Зона, какая же ты сволочь всё-таки, — горько прошептал сталкер, глядя в звёздное небо. Поджав под себя ноги, он привалился к дереву. В его руках тлела сигарета, но затягиваться Бледный не спешил. Ружья при нём не оказалось. — На кой я тебе сдался?

Мертвецы подбирались всё ближе. Выстрел из пистолета их не остановил, но обескуражил. Они потоптались пару секунд на месте; кто-то пытался перезарядить ржавую винтовку, но сделал лишь хуже, уронив в траву последний магазин. Несвежий зомби потерял навыки пользования оружием. Ещё один выстрел. Наземь сваливается мертвец в багровой от крови тельняшке. 

 — Фед Почтарь. Почта, то есть, — Самозванец узнал одного товарища из Бара. Тот пускал слюни, пытался найти в земле какой-то клад. Жрать он не спешил. — Хоть ты не трогай меня. — как назло, после этих слов тот ловко поднялся с земли и бросил слепой взгляд на Евгения. 

 — Ты! — завопил Фед. Из его глаз ручейками потекли слёзы. Вместе с слезами в нём остались старые, нетронутые ещё пока Зоной воспоминания. Тыкая пальцем в окровавленного товарища, тот плакал, но вдруг засмеялся. — Ты! Ва-ха-ха-ха-ха!

 — Я, Фед. Я это. Самозванец. Не подходи, пожалуйста! — Безфамильный отвёл взгляд. Ему очень неприятно было видеть Почту таким. Кто-то отгрыз ему нос, и во лбу зияла рванная рана. Крупный калибр. — Как же ты так, брат? 

 — А вот так. Новички, с-с-суки! Понравилось им моё снаряжение! Хоть живым  оставили бы!.. — медленно, но чётко выговаривал Почта. Приближаясь ближе к Самозванцу, он харкал кровью чаще. В его движениях появилась уверенность. — Же-же-жень-ка! Д-д-дай закурить. Что с тобой? Как же жить хочу! Жи-и-ить хочу-у! Брат!

Перезарядив незаметно пистолет, Самозванец боковым зрением следил за свежеиспечённым бродячим. Пока Фед разговаривал с живым, другие зомби с интересом за этим следили. Кто-то даже вернулся к своим прежним делам. 

 — Это не жизнь, Фед. Надо было тебе ехать в свой Благовещенск. 

 — Комсомольск. — поправил зомби сталкера, стирая с посиневшего лица слёзы. 

 — Комсомольск. А теперь... извиняй.

Безфамильный, неудобно выкрутив руку, чтобы Фед ничего не заметил, прислонил дуло пистолета к самому виску мертвеца. 

 — Извини за что? — Почта хотел было уже повернуть голову...

Выстрел. Он умер во второй раз. Этот точно последний.

 — Жрите его! — собравшись с силами, сталкер приподнял, а затем отбросил от себя подальше лёгкий труп Почты. Его новые дружки тут же бросились к нему, затрещали сухожилия, забурлила под давлением вырывающаяся кровь. 

Разорвав упаковку аптечки, сталкер быстро нашёл нужный, уже наполненный шприц. Воткнув в подубевшую, пропитанную чужой и хозяйской кровью штанину, Самозванец вдавил до конца. С минуту он не двигался, и, наконец, лекарство подействовало. На душе стало весело. Звёздное небо стало ярче. При желании можно было бы сосчитать звёзды ранее из-за мрака невидимые.

 — Во второй раз я так поступаю с друзьями! — громко воскликнул поднявшийся с земли сталкер. Сначала он шёл медленно, затем прибавил хода. Боли он больше не чувствовал. Перетянутый бинтами бок не кровоточил. Давивший до этого рюкзак улетел в кусты. Какой-нибудь бродяга позднее обязательно найдёт этот рюкзак. Как же он обрадуется. — Фед! Последняя подачка судьбы. А что... звучит!

Сгущались сумерки. Наконец потемнело совсем, так, что нельзя было разглядеть тропу. Пришлось включить фонарик. Его лучик весело поскакал по просёлочной дороге, поросшей сухой безжизненной травой. 

Задрав вверх руку, Самозванец выстрелил.

 — Иду я! Я иду! 

Так подействовал Седатин. Стало вдруг совершенно понятно. Да, он дойдёт до Припяти. Точно. Сидорович был прав. Только там цель. Осуществимая мечта. Осталось совсем немножко. Там, где кончается эта дорога, начинается Янтарь со всеми его туманами, тяжёлым влажным воздухом. Там стоит у озера бункер учёных. Старик встретит сталкера с испугом, но вскоре успокоится. Мертвецы не поют песен.

 — Марш! Шагом марш! — орал сталкер, с чувством барабаня по бронированной двери. — Марш! Шагом марш!

 — Безфамильный? Я вас не узнал! Что с вами? Вы ранены? — взволнованным голосом интересовался невидимый учёный в динамике, наскоро вкрученном у двери.

 — Ерунда... Извините, как там вас? 

 — Семён Валерьевич, — напомнил старик, впуская сталкера. 

Бродяга умылся, наскоро перекусил и забрал снаряжение, подготовленное Морэ. Поблагодарив учёного за терпение, он покинул бункер и направился к еле заметному отсюда заводу. На территорию войти не решился, но прошёлся вдоль кирпичного забора, встретившись с голодными снорками. К счастью, рядом лежал обрезок здоровенной трубы, в которой можно было спрятаться. Воспользовавшись укрытием, Самозванец пристрелил лезущих внутрь мутантов. Это не составило труда. Ползали они намного хуже, чем прыгали. 

 — Так и запишем... Снорки. Убивать, спрятавшись в обрезок трубы. — прошептал Бледный, вышагивая в сторону Рыжего леса. Деревья, составляющие его, были похожи на богатырей. Целая армия богатырей. Они твёрдо стояли на горизонте. Храбрые, мужественные... Зловещие даже. 

Счётчик Гейгера сошёл с ума и закатился истеричным писком. Пришлось его выключить. В конце концов, он был уже не нужен. Все тропы известны. Уровни большие, но останавливаться там Евгений не планировал. Так что сойдёт. К тому же, есть лекарства. Они, наверное, помогут в случае чего.

У подходов к лесу вернулась боль. Наркотик перестал действовать. Прежняя радость, подгонявшая сталкера вперёд, заставлявшая его бежать, пропала. Вернулась тревога, а окружающие сталкера кровавые деревья лишь мотивировали её прогрессировать. 

 — Это заповедник, — вслух прочитал отметку на карте КПК, сделанной ещё Морэ. Значит, скоро аномалия. — Хоть бы Морэ был прав. Хоть бы Морэ был прав. 

Морэ сказал, что аномалия не убьёт, а перенесёт сталкера вперёд. Ни разу Самозванец не слышал о таких аномалиях, но Морэ не мог обманывать.

Устремлённые в серый небосвод деревья нехотя качались под порывами ветра. Шелестели редкие листья, образуя всё же приятный шум, пришедший как будто из прошлого. Прогулки по парку. Будто и в правду идёшь по парку. Только повсюду безумцы, которые хотят тебя убить и съесть. 

Редкая арматура лавок напоминала  о том, что раньше здесь было спокойно. Теперь же повсюду гудели и трещали аномалии. За тем пригорком из листьев прячется мерзкий снорк. Впереди вокруг танка вытанцовывают адские создания, имя которых Самозванцу даже не было известно. Но они громко смеялись и бросались жёлтой листвой. Следить за ними было нельзя. Проводник говорил, что они почувствуют. Хватит на сегодня приключений. Хватит. Больше шансов не будет.

Прячась за толстым стволом дерева и кучей загнанных ветрами листьев, Безфамильный снаряжал опустевшие за путь магазины. Набивая ими разгрузку, он часто оглядывался и напряжённо вглядывался во мрак. Что-то должно было произойти. Но что?! Стало невыносимо тревожно. Вновь сталкеру помогали не до конца погасшие инстинкты. Теперь они твердили: нужно торопиться. Даже тогда, когда из леса выпорхнули целые стаи ворон, когда земля под ногами заходила ходуном, когда затрещали ветки в глубине леса, Самозванец не мог до конца понять, что происходит. Яростный рёв, распугавший уже охотившихся на сталкера снорков, прошёлся по всему лесу и повторился эхом ещё несколько раз. Это был гигант!

Бежать было поздно. Рухнувшее дерево придавило новую американскую винтовку, к которой сталкер даже не успел привыкнуть. Оно было единственным оружием, которое могло бы похвастаться хоть какой-то эффективностью в схватке с этой тварью. Остался миниатюрный дробовик немецкого производства и три гранаты. 

Метнувшись в сторону, Евгений попытался разглядеть в массиве леса мутанта, но так ничего и не вышло. Он был громадным, его нельзя было не увидеть. Но его не было. Нигде. Тем не менее, землятресение усиливалось. В конце концов, дерево кто-то должен был уронить.