Осень наступила со всех фронтов. Столбик термометра то замирал у отметки 0°C, то судорожно падал в минус. Дул неустойчивый слабый ветер вкупе с мелкой моросью. Мессиво из листьев, грязи и другого мусора обещало затруднить и без того тяжёлый переход, поэтому я двинул к ближайшему укрытию, чтобы сделать небольшой перевал. В дороге я был с самого утра, и это оценили мои ноги, изнеженные короткими переходами во времена жизни на Кордоне. Они ныли просто адски. Укрытием мне послужил заботливо прикрытый кем-то погреб в трёх километрах от Свалки. Этому кому-то я был весьма признателен. После небольшой модификации (это я понял по сварным швам) люк не пропускал влаги, а герметичный засов оказался очень крепким. С таким не каждый бюрер справится.

Вот и славно!

Я, прикрыв люк, спешно спустился в погреб, чтобы тут же изрядно напугаться. Буквально в сантиметре от моей ноги блестнула и тут же пропала во мраке серебрянная нить, уходящяя к маленькому металлическому штырьку, в другую сторону - к ржавой гранате РГД-5... Оставленный кем-то подарочек тускло и весьма неуверенно отражал свет фонаря, потому что почти полностью покрылся ржавчиной и какими-то мелкими грибками. Ими, кстати, зарос и люк с внутренней стороны. И, как оказалось, советская ещё панцирная кровать, застеленная досками-дюймовками. Кого-то очень раздражал звук скрежета. Впрочем, кого это не раздражает?

К тому же, особенности перевала здесь такие. Находясь даже в самом надёжном схроне, ты обязан прислушиваться к каждому шороху: а не химера-ли пожаловала? Треск? Похоже, зарождается аномалия. Какая - не знаю, и знать не хочу, поэтому побыстрее пора сваливать. Так что гораздо спокойнее быть с компаньоном. Тогда хоть график дежурств можно составить, а уже после наслаждаться спокойным здоровым сном. Потом твоя очередь, отфильтровывая сопение товарища, детектировать все звуки, представляющие угрозу схрону. По крайней мере, всё честно. 

Растя-яжечка, родная. Кто же тебя поставил?

Вспомнился случай в учебке. Старшина задал новобранцам простейший вопрос: как обезвредить растяжку? Ну, это сейчас он простейший, потому как жизнь заставляет. Но тогда он просто  припёр к стенке. Какой-то умник посоветовал кинуть гранату в растяжку. Ну а что? Многие из нас простые гранаты видели только в кино. А уж какие там растяжки были - абсолютно новая принципиальная схема! Дверной такой приём. Человек брал гранату, привязывал к ней (чеке) какой-то шпагат и зажимал между дверью и стеной, другой конец шпагата энергично наматывался на специально прибитый гвоздик. Элементарно, Ватсон. 

Рука дрогнула. И я поднялся. Погреб был разделён на две секции. Даже если она рванёт... Облепленная грибами граната меня больше не тревожила. Ну, как не тревожила... Тревожила, но недостаточно для того, чтобы я решился её нейтрализовать. 

Потому я осторожно прошёл вперёд и оказался в чуть большем помещении, а вернее: секции, но его всё равно нельзя было назвать подвалом. Это был погреб. Неизвестно только, что здесь раньше хранили? Никаких намёков. Все стрательно стёрты руками неизвестного сталкера. Наверное, всё-таки картошку... Почему картошка? Неправильный вопрос. Почему бы и не картошка? Другое дело!

Маленький столик, скрывшийся от меня вначале, придавал уют схрону. На нём стояла стеклянная банка с гильзами 16-го калибра. Нестрелянные. В коробке лежал разобранный мобильный верстак для снаряжения патронов. Ну надо же...

Вдруг свет фонаря осветил помятую фотографию, подпёртую гранённым стаканом с куском почерневшего хлеба. На фотографии длиноволосый улыбающийся парень в камуфляже типа "Горка". Судя по фону, где-то в городе. Живом городе. Мерцающая иллюминация Courtyard навсегда застыла позади мертвеца. Проезжающая мимо "Волга" моргнула стоп-сигналом, когда делалась эта фотография. 

Потух налобный фонарь. Наступила полная темнота вкупе с тишиной. Приглушённый вой собак исчез вместе с последними амперами в батарее. Мне стало не по себе.

 - Ах... чёрт, нервы... 

Вслепую я нашарил контейнер в рюкзаке. Коснувшись его стенок, я тут же чувствовал тепло, исходящее изнутри. Щёлкнув крышкой, я выждал сигнала "Можно доставать". Бип! И в следующий миг весь схрон осветился в мерном жёлтом свете. Напряжение спало. Ох, как же я люблю этот артефакт... Ночная Звезда... Маленькое солнце. Подарок старого друга, который я так и не отдал Сидоровичу. И умирал бы с голода - не отдал бы. Только настоящий романтик способен дать такое название этому чудесному артефакту. Он приятно шуршал в руках, огненные искры небольно щипали грубую кожу. 

От созерцания меня отвлекла вибрация КПК.

 - Пшшш... Бледный, ты на Свалке? - это был Паля.

Выждав немного, я соврал:

 - Да, на Свалке. А что такое?

 - Гепард сказал, что ты можешь к нему зайти. Кхм. Если до бара не успеешь... Холодно.

 - Да... Холодно... Спасибо, Паля, зайду.

 - Возвращайся, если что. - он снова взялся за своё, и меня это разозлило. В наш последний разговор я чуть не передумал, за что терзал себя в последующие дни. Нельзя было отступать. А Паля почему-то не хотел, чтобы я уходил. Он меня не понимал.

 - Я не вернусь! Не через неделю, ни через месяц! Скоро меня вообще здесь не будет... Понимаешь?! 

Он что-то неразборчиво пробормотал и сигнал пропал. 

 - Ладно, парень, извини... - бросил я фотографии и забрал стакан. Наполнив его из бутылки "Казаков", я приложился. - Это за тебя... Не злись. Путь мой простирается далёко. Даже не знаю по зубам-ли... Увидим.

Налил. Запрокинул. Опустошил.

 - Вот и на схрон этот случайно набрёл. Думал уже всё: туши свет. Ветер, дождь. Рядом треклятые псы... Патроны, вроде, покупаешь, а они пропадают.

Как красиво сверкает Звёздочка...

 - А кто тут жил? - спрашиваю у фотокарточки.

 - Он был проводником. Слепо гнался за неосуществимой глупой мечтой, но всё же догнал.

 - А что было потом? - я достал консервы, ловко избавился от жестянной крышки.

 Парень всё молчал, но наконец решился.

 - Потом он пропал. Говорят, его видят у Четвёртого блока в ненастную погоду.

 - Кто говорит? 

 - Разные... Тебе пора. Ночь ты тут не переживёшь. - остерегал меня парень у Корт-ярда.

Я испугался и резко отрезвел. Артефакт закатился под кровать и беспомощно пытался влезть в стенку. Тихий шорох. Передо мной горела фотокарточка. Оказывается, я сам её поджёг.

 - Уходи! - торопил меня незнакомец.

 - Спасибо, что предупредил.

 - Осторожнее. Не забудь про растяжку.

 - Конечно...

Я вернул артефакт в контейнер. Рюкзак вновь удобно лёг на плечи. Новая батарейка оживила налобный фонарь, и вскоре я вновь шагал по растрескавшейся дороге. Изредка икая, я вспоминал слова парня с фотографии. Позади послышался рык, и я оглянулся, направив в ту сторону "Калаш". В погреб лезла ужасная тварь размером с наш Позитроновский "УАЗик". В растворяющееся небо взлетел люк, раздался ужасный хохот из глубины покинутого схрона. 

Обойдя блокпост от греха подальше (там часто останавливались бандиты), я слегка покружил между горами отходов. Ни один мутант не встретился мне и я почему-то этому не удивлялся. 

Стало совсем темно, когда я наконец добрался до Барахолки.

Гепард отдал честь уж совсем как-то по военному. А, может быть...

 - Здоров. Есть новости?

 - Нет. Держи посылочку, - я отдал конверт Пали. - Сказал передать, если вдруг мимо проходить буду. Вот, прохожу.

 - Отлично. Выпьем? - Гепард однако даже на меня не смотрел. Потирая руки, он упёрся в распечатанное послание. Я же не ответил и покинул Барахолку. Как в былые времена сталкеры цокали: надо же, с хабаром прошёл, вон контейнеры висят полные, и даже не угостил. Нехорошо это. А мне, как и тогда, было плевать. Я двигал к бару. И к середине ночи я был там.