«Он исключительно опасен и почти всегда смертелен. Он накатывается постепенно — легче всего уловить его приближение по изменению погоды — но пик его проходит достаточно быстро… При первых признаках его приближения необходимо найти укрытие — пещеру или что-то из бетона, кирпича и стали… Я, как и некоторые другие, чувствую его приближение — спину ломит. Но о природе выброса ничего сказать не могу — не знаю…»

Лоцман о Выбросе

«Ёрш» — алкогольный коктейль. Чаще всего под словом «ёрш» понимают смесь водки и пива. Характерная особенность смеси в том, что она вызывает опьянение быстрее, чем соответствующее по объёму алкоголя количество пива или водки по отдельности. Подобный эффект достигается за счет воздействия углекислого газа, содержащегося в пиве на слизистую оболочку желудка, способствующего скорейшему всасыванию алкоголя в кровоток..

Википедия

Клубится дым, тянутся витиеватые серые полупрозрачные линии, устремляясь вверх и, в конце концов, растворяются в грубом брезенте цвета хаки. В этих безумных табачных узорах сумасшедший обязательно узрел бы какой-то сюжет: ладьи или судёнышки викингов, идущие по маршруту с пунктом назначения, отмеченным красным. Или это снова безумствует моя проснувшаяся вдруг фантазия невротика? Значит, я - сумасшедший. Стоит с этим смириться. Или не стоит? Мысли путаются одна за другой. Но больше всего волнует вопрос: ЧТО ПРОИЗОШЛО? И последующие: в какую передрягу ввязался тогда Док, что с Триннадцатой, почему наёмник снисходительно отнёсся к людям, которые убили его человека (снайпер с вышки)? Где я?!! 

Я слышал о ней раньше - Болотная тина. Исключительно Чернобыльское состояние человека, когда оный не верит ни в жизнь, ни в смерть. Абсолютная безразличность, тусклый интерес к происходящему, желание закончить со всем, но так и не изведать смерти. Жуткая неопределённость вкупе с агрессией. 

И всё это вдруг свалилось на меня. Внезапно. Как тот удар прикладом на Дикой территории "Ростка", где я чуть не был похоронен заживо. Моя бренная оболочка покоилась в одной из палаток на базе "Долга", а то, что мы называем "душой", осталось если не навсегда, то на продолжительное время в одном из полузатопленных подвалов с двумя мертвецами, "лица" которых я никогда не забуду. Никогда.

 - Живой вообще? 

Кто-то саданул ногой по штырю, воткнутому в землю и удерживающему всю конструкцию палатки. Конечно же та сдалась и быстро "завернулась", вместе со своим жильцом. Я отчаянно заматерился, когда уголёк от сигареты завалился в мою одежду (которой, кстати, было многовато - на дворе поздняя осень). Я еле-еле выполз из новой тюрьмы. Демонстративно сплюнул.

 - Живой... тьфу! Ты бы ещё пострелял в палатку для пущей убеждённости: предсмертная агония и всхлипы - жив был, нет - зря патроны поратил. Значит вот какая она - гостеприимность бойцов "Долга"? 

 - Да ладно тебе, седой и злой сталкер. Я вообще-то по делу.

В прорези на маске угнездились два печальных глаза, давно потускневших от Чернобыльских видов и константы агрессивной меланхолии. 

 - Ладно. Чего тебе? - выпалил, залезая в палатку за своими вещами, при этом думая о своих потерявшихся хрен-знает-где товарищах.

 - Выброс вот-вот нагрянет. Советую пройти в бар. Ну... если, конечно, в Зоне тебе уютней, чем в Аду.

 - Ага, спасибо. 

Минута немой сцены.

 - ЧТО?! ВЫБРОС! ТОТ САМЫЙ?!

Пугаюсь не на шутку. Быстро хватаю грязный ПМ, небольшой, уже "обчищенный" кем-то рюкзак и БЕГУ за уходящим куда-то долговцем. Только теперь я заметил, что на территории - ни одной живой души. Только в небе беспокойно каркают вороны. Виновник моего пробуждения и, в то же время, спаситель моей шкуры проводил меня в бар, который был расположен под землёй. 

100 РЕНТГЕН 

Гласилось на больном железном листе у входа в бункер.

Жёлтой краской.

Гордо. Кратко. Ровно.

Но первое впечатление как сейчас помню:

Чисто, вылизанно всё, блестит. Фу, мерзко! Не по-сталкерски. И посетители как-то... по-аристократически себя ведут. Чуть-ли не пыль сдувают со стойки, при этом лишний раз боясь обранить пепел с сигареты. Терпеть не могу. Душа не отдыхает. Напряжение не отходит. Боишься занести грязь. 

Потому-то я и стал на пороге, глядя на свои резиновые сапоги, будто они были сотканы, извините меня, из дерьма. Просто стоял и смотрел. Пока этот же самый долговец не зло толкнул и проговорил что-то вроде "проходи, не задерживайся". Я прошёл. 

Я СПАСЁН!

Рюмка за рюмкой. Сигарета за сигаретой. 

Благодарю без конца молчаливого долговца.

 - Слышь, Самозван... Ты сильно не пей.

Да чего там говорить-то уже? Напился в хлам.

А тем временем самое страшное было впереди. Этаноловое забытие ограничило моё восприятие мира. Я не видел побледневших лиц в баре, не слышал этой тишины, которую прерывал лишь один я. Зато напряжение растворялось то в пиве, то в водке. В конце концов, всё это выметалось наружу через некоторое время. Пардон, конечно же. 

 - А где Док-то кстати-и-и?! ... Слушай, если бы не ты... Я бы ваще... Ну, ты понимаешь!.. ... А ты как в Зону-то попал?..

Оглушительный взрыв больно ударил по ушам. Ноги подкосились и я падаю на чистый (пока), вылизанный пол. Погас свет. И бар захлебнулся в стонах, сдавленных рычаниях, грязных ругательствах.

Самый страшный выброс в моей жизни.

Самый кошмарный и "неуютный".

Громкий и волнующий.

Самый грязный и вонючий.

Почему вонючий - не скажу. Грязный - тоже. Я перед этим хорошенько выпил ведь... и Выброс этот был самым первым. Самым первым в моей жизни, в моей сталкерской карьере.